Странная какая-то земля на подъезде к Красному мосту. Неплодородная, пустынная.

Если бы грузины снимали вестерны, то более подходящего пейзажа для съёмок не найти.

И куда же грузинскому вестерну без коров - единственной живности в этих краях, не считая людей. Колеся по местным просторам, будьте всегда готовы к экстренному торможению.

Разницу между Грузией и Азербайджаном ощущаешь сразу по пересечении границы: автомобиль перестаёт прыгать и вдруг начинает ехать. Носок водителя сам погружается в педаль газа, но ненадолго - до первого радара.

С недавних пор эти электронные глаза наблюдают за вами по всей трассе. "31 радар от границы до Гянджи - я считал", - рассказывает шофёр. Значит, в среднем каждые четыре километра вас придерживают и охлаждают. А ведь есть ещё населённые пункты, где и без того строго до шестидесяти. Не разгуляешься, в общем.

"Не дают почувствовать себя человеком", - негодует Азер, и я, спешащий на тур, вместе с ним.

Азеру нет и полтины, а выглядит намного старше. Ветеран карабахской войны. Вместо ноги с тех проклятых пор протез. Работать за баранкой ему это не мешает, справляется отменно. Сделал всё от него зависящее, чтобы ваш корреспондент подоспел в Шамкир вовремя. Полагаю, его бардачок с бумагами на пятьсот с чем-то неоплаченных штрафных манатов после нашей поездки ещё пополнится. Радары.

В этот раз в столице Мемориала Гашимова непогода. Говорят, пару дней назад было почти лето (оттепель?), а теперь вернулась холодная весна.

Центр Гейдара Алиева на месте, парк на месте, турнир на месте. Всё в порядке. Заморозки как-нибудь переживём, лишь бы на досках полыхало.

На втором этаже игра, на первом - ... вообще-то на первом привыкли к банкетному залу, и он, красавец, остаётся на своём месте. Но меняются времена, и сейчас как-то пока не до банкетов.

"А бывали ли вы здесь в библиотеке?" - неожиданно спросил Рагим.

Рагим Гасымов – последний чемпион СНГ среди юношей, но давно уже работает не над дебютами, а над техническим обеспечением проводимых в Азербайджане турниров. Провёл для меня небольшую экскурсию по заведению для интеллектуалов. Небольшую - потому что на глубокое изучение всей библиотеки не хватит не только одной классической партии, но и, боюсь, всего турнира.

Большая советская энциклопедия, мировая литература, детская, собрания сочинений, узконаправленные справочники - всего, что на полках, не перечислить. Значительная часть пространства отдана книгам по истории страны, президентской династии.

"Неужели и Низами Гянджеви найдётся?" - вырвалось у меня.

Несколько минут поиска - и с верхней и совсем не пыльной полки спустились по лестнице все сочинения поэта.

Рагим раскладывает знаменитую "Пятерицу" Гянджеви.

А тем временем по соседству...

Комплименты Любомиру Любоевичу я уже сделал в эфире, повторяться не буду. Поражаюсь, как ветеран сохраняет такой интерес к игре и к жизни.

Для местной публики партии турнира комментирует Анар Аллахвердиев. Не столь экспрессивно, как Любо, но у Анара свой неповторимый стиль. Лично мне общение с ним всегда доставляет удовольствие - уверен, азербайджанские зрители меня поймут.

Время от времени - вероятно, когда в одиночку следить за партиями становится скучновато, - в пресс-центр заходит Рауф Мамедов. Шепчется, делится вариантами, в основном из поединков подопечного. А кто у него в турнире подопечный, догадайтесь сами.

После очередной ничьей Теймура Раджабова я поинтересовался, какие радары мешают ему разогнаться хотя бы до пятидесяти. Ответил - во всяком случае, не те, что связаны с якобы завышенными ожиданиями местных болельщиков. Давления он не ощущает, наоборот, в Шамкире ему играется с удовольствием. Вот только в такой серьёзной компании стоит один раз потерять концентрацию, как сразу становишься отстающим, а догонять всегда тяжело.

Майкл Адамс, как показалось, чувствует себя немного не в своей тарелке, хоть в Шамкире не впервые. Держится особняком, немногословен, не даёт себя раскрыть даже Любоевичу. На выражение "самый возрастной участник" реагирует спокойно, нейтрально.

А что же всё-таки с контролем времени? - поднял я скучную для Любо, но всё же, как мне кажется, актуальную тему, когда на пресс-конференцию с разным настроением пришли Веселин Топалов и Сергей Карякин.  

"Все контроли имеют право на существование, - ответил Сергей, - но если уж мы играем в классику, то стоит всё-таки давать игрокам время подумать. Кстати, контроль ФИДЕ, я считаю, вполне нормальный, и не совсем понимаю, зачем Скворцов хочет его так сильно укорачивать. Если посмотреть партии Цюриха, то там, в отличие от других супертурниров, страдает качество игры как раз из-за укороченного контроля".

Не бросая камень в сторону организаторов Шамкира, Карякин также обратил внимание, что перестраиваться с игры с добавлением на игру без добавления (до 60-го хода), как здесь, очень сложно.

Тему развил сидевший в зале известный шахматный организатор, спонсор, функционер, бизнесмен Маир Мамедов:

"Каждый знает, что такое блиц; что такое рапид - тоже хорошо известно, хотя там уже бывают вариации. А вот понятие "классические шахматы" каждый трактует по-своему. Не пора ли уже унифицировать контроль времени в классике?.."

А ведь и правда: "Шахматы - пожалуй, единственный вид спорта, где правила меняются от турнира к турниру, - заметил Любоевич. - Игрокам приходится всякий раз внимательно читать регламент, чтобы понимать, во что они будут играть... Конечно, если организаторы желают провести турнир по игре вслепую или ещё как-то развлечь себя и публику, это совсем другое дело. Но в обычных соревнованиях по классическим шахматам правила нужно привести к общему знаменателю, я полностью с этим согласен".

Согласился и Карякин, который, собственно, с этого и начал.

Веселин же был краток: "Длинный контроль немного убивает зрелищность и креативность. Когда у противника много времени, никто не идёт на риск, а идут на длинные форсированные варианты, теоретические дискуссии. Если бы было меньше времени, шахматисты рисковали бы больше, вот и всё".

Оказалось, что свой 56-й день рождения Сильвио Данаилов отметил в Шамкире, чем оказал большую честь организаторам. Приятно провёл в городе ещё несколько дней, после чего уехал судиться с Азмайпарашвили в Лозанну. Там, вероятно, ему уже не до смеха.

Павел Эльянов начал турнир с двух побед, а в третьем туре, имея перспективную позицию, не только не выиграл её, но и даже проиграл. Его обидчиком стал любимец местной публики Мамедъяров, и всё идёт к тому, что та яркая дуэль решит исход всего соревнования.

К фотографиям с Шахрияром комментариев обычно не требуется. Если бы играл только он один, в Шамкир уже стоило бы приехать ради этих снимков.

Сравните мимику.

Партии Крамника - испытание не только для него самого, но и для журналистов и комментаторов. Когда на шестом часу игры замаячил вариант, при котором Уэсли Со может остаться с конём и слоном против голого короля соперника, сидевшие в пресс-центре, понимая, что Крамник непременно проверит американца на знание "детских" приёмов в таких позициях, заскучали. Избранное Со более жёсткое и убедительное продолжение встретили облегчённым выдохом.

Только не поймите превратно - результат партии бывшего и, возможно, будущего чемпиона мира к тому моменту уже не мог вызвать сомнений, кто бы что и куда не двигал на доске. Это был лишь вопрос времени и маленьких человеческих слабостей тех, кто освещает турнир.

Хоть и давно привык я к тому, что работа журналиста круглосуточная, всё равно с удивлением поймал себя на том, как проходит мой ужин. Гостиница в Шамкире небольшая, уютная, ресторан компактный. Рассказа о блюдах не ждите. И на первое, и на второе, и на третье я подавал себе одну мысль: а когда в последний раз Крамник и Топалов трапезничали в одном заведении, сидя за соседними столиками? Уж не в Элисте ли 2006? Хорошо помню, как оба произносили тосты на закрытии матча. С тех пор руки друг другу не подают. Но сейчас, спустя десять с лишним лет, уже и к прессе вместе ходят, и партию могут совместно разобрать, и даже поужинать в присутствии друг друга.

Не помню, как фамилия того учёного, который вывел закон: если двое знакомых десятки лет могут поужинать за соседними столами, значит, смогут и за одним. Иными словами: anything that can go right will go right. Или в русском переводе: какие бы радары не установили, их всё равно можно обойти.

Из участников турнира лишь Топалов решился на травмоопасное времяпровождение в выходной день. На всякий случай приехал и менеджер, но футбольную форму так и не примерил.

Футбол - такая игра, ради которой из тени выходят даже самые незаметные секунданты. А Денис Хисматуллин - вы, конечно, не поверите в это - относится именно к таким. Незаметный шахматный секундант оказался очень даже заметным игроком на зелёном поле. Его гол в ворота местных мастаков - что и говорить, куда более сыгранных - послужил тому, чтобы команда шахматистов довела свой единственный в турнире матч до серии пенальти. 

Мог ли Любоевич не приехать на футбол? Такого не могло быть просто потому, что быть не могло.

Тот момент, когда не впервые начинаешь с центра поля...

Кстати, Хисматуллин - единственный из шахматистов, кто забил в серии пенальти. Должен был забивать и Топалов, но...

Этого удара достаточно, чтобы понять, почему Крамник не захотел играть в футбол, тем более - стоять на воротах.