Откровения Аркадия Дворковича

Аркадий Дворкович дал интервью журналисту сайта Chess.com Питеру Доггерсу (на английском). Беседа состоялась не в прямом эфире, её опубликовали в ютьюбе. В записи заметен как минимум один монтаж - в месте, где глава ФИДЕ отвечал о своих контактах с руководством ФШР перед принятием судьбоносного решения в онлайн-Олимпиаде.

Так или иначе, в интервью прозвучало немало интересного. Представляем наш перевод всего самого важного:

♦ Доггерс: "Многие считают, что такое соревнование не должно называться Олимпиадой. Что вы думаете?"

Дворкович: "Это была не Олимпиада. Это была Онлайн-Олимпиада. Другое название, другое соревнование, и все должны это понимать".

♦ Дворкович: "В моём решении присудить два золота не было никакой политики. Было только три аспекта: законность, справедливость и технический".

♦ Дворкович: "В случае с Арменией мы тогда выяснили, что не было никакой глобальной проблемы с интернетом, как не было проблемы с сервером Чесскома".

Доггерс: "Армянская сторона хочет увидеть технический отчёт от Чесскома".

Дворкович: "Мы ожидаем его".

♦ Дворкович: "Со стороны выглядело, что инцидент в матче Россия - Индия такой же, как в матче Армения - Индия. Но это не так. После того как команда Индии подала протест, мы стали изучать информацию из разных источников и обнаружили, что это была глобальная проблема. ... Жаль, что мы не смогли узнать о ней до начала матча - тогда бы мы могли отложить его. Это урок, который мы должны учесть в будущем".

♦ Дворкович: "Всё, что просила Индия в своей апелляции - не признавать результаты двух партий. Больше ничего".

♦ Доггерс: "Почему в составе апелляционного комитета не оказалось третьего члена [после того как Дворкович самоустранился из-за конфликта интересов]?

Дворкович: "Должен признать, что это наша недоработка в правилах".

♦ Доггерс: "Не кажется ли вам, что в апелляционном комитете должен быть хотя бы один сильный шахматист, может быть даже участник соревнования?"

Дворкович: "Может быть. Над этим надо подумать. Вообще-то шахматисты - очень особенные люди, порой у них весьма неожиданные мнения по какому-либо вопросу".

♦ Дворкович: "Апелляционный комитет согласился с тем, чтобы не признавать результаты двух партий. Комитет лишь не пришёл к соглашению, что делать дальше".

♦ Дворкович: "Переигровка? Во-первых, техническая проблема с интернетом не была решена. Значит, надо было откладывать партии, как минимум, до следующего дня.

Доггерс: "И в чём же проблема?"

Дворкович: "Большой проблемы нет, но психологически... ... А смогут ли на следующий день играть все участники? Они же подстраивали свой график под официальное расписание Олимпиады".

Доггерс: "В крайнем случае можно найти такой день, когда смогут все".

Дворкович: "Что ж, отложить, как турнир претендентов? Это не самое лучшее, что может быть - когда ты не знаешь, где и как продолжишь турнир. В данном случае, наверное, продолжить было бы легче, но всё равно - образовался бы слишком большой разрыв между основным соревнованием и самыми решающими партиями".

♦ Дворкович: "Что касается справедливости. Я был убеждён, что сборную России нельзя было подвергать риску проиграть финальный матч. Ведь шансы на то, что при нормальном течении матча Россия уступит в обеих оставшихся партиях, были практически равны нулю. В самом худшем случае итоговый счёт почти наверняка был бы 3-3. Поэтому считаю, что армагеддон был бы более справедлив, чем переигровка этих двух партий.

Если бы в случае переигровки Россия проиграла матч, очень вероятен был бы демарш с их стороны. И это был бы уже второй демарш после Армении! А это вопрос репутации Олимпиады - команды уходят с официального соревнования, бойкотируют его. Вероятность такого исхода была, скажем, процентов двадцать, но для меня это был слишком большой риск.

♦ Доггерс: "Со слов Даниила Дубова следует, что вы даже не спросили российскую сборную насчёт переигровки. Почему?"

Дворкович: "Это неправда. Я был на связи с Федерацией шахмат России".

Доггерс: "Но почему вы не спросили их - не против ли они переиграть те две партии?"

Дворкович: "Я разговаривал с ними в то время, когда ещё работал апелляционный комитет, а я в его работу не вмешивался. Я просто проинформировал федерацию, что комитет работает".

Доггерс: "А потом вы не могли спросить их мнения насчёт переигровки?"

Дворкович: (После длинной паузы) "Что, если бы я получил ответ: "Нет, мы не хотим переигрывать"? Тогда бы я попал в ситуацию, когда принимать решение нужно было под давлением команды. А я не хотел, чтобы на меня давили с какой-либо стороны. Это моё решение, моя ответственность.

К тому же вы должны понять, что в тот момент обе стороны испытывали стресс, они не могли полностью контролировать свои эмоции. И я не хотел ставить их в такое положение, когда они могли заявить что-то на эмоциях, а на следующий день они бы не были довольны сами собой.

♦ Дворкович: "Доиграть партии с тех позиций, которые были при обрыве связи? Большинство считает, что это ещё хуже, чем переиграть их заново. У шахматистов было бы время проанализировать те позиции".

♦ Доггерс: "Думали ли вы о таком решении: объявить ничью по сумме двух матчей и назначить армагеддон?"

Дворкович: "Нет. Никто этого и не предлагал. Апелляционный комитет рассматривал только две возможности. Склонялись к тому, что переигровка - наилучший вариант, но так и не пришли к единому решению на этот счёт".

♦ Дворкович: "Как пришёл к своему итоговому решению? Я считал, что Россия заслужила победу, но Индия не заслужила поражения. Таким образом, обе команды заслужили золото. Таково было моё решение, принятое из соображений логики и справедливости.

♦ Доггерс: "Никого не обидеть - это всё же из области политики. Однако в спорте всегда должен быть победитель. Вы не согласны?"

Дворкович: "В некоторых видах спорта есть случаи, когда победителей двое. Например, там, где соревнуются на скорость - скажем, в плавании или беге. Это может быть связано с техническими проблемами - секундомер не определил, кто же всё-таки первый, и тогда в некоторых соревнованиях нет иного выхода, кроме как объявить обоих участников победителями. Даже на Олимпиадах такое случалось. Помню случай в фигурном катании, когда победила советская пара, но затем было принято решение отдать золото другой паре (по-моему, из Канады), поскольку организационный комитет посчитал, что судьи были несправедливы к канадцам. Они отменили решение судей и присудили второе золото канадской паре. Пожалуй, этот пример ближе к тому, что произошло у нас. Но, конечно, тогда тоже был скандал. Я хорошо помню: все зрители мира, особенно, конечно, из Советского Союза, считали, что советская пара завоевала золото. И сейчас я считаю, что российские болельщики, как, впрочем, и болельщики из многих других стран, считают именно сборную России победительницей Олимпиады. В Индии, конечно, считают по-другому.

Это вопрос интерпретации. Но я уверен, что сборная России должна гордиться победой в Олимпиаде. И российские зрители должны гордиться победой их команды: после чемпионатов мира и Европы это третье подряд командное соревнование, выигранное российской сборной. А для Индии это первое золото Олимпиады. Конечно, не той же Олимпиады, но всё-таки очень важное золото. Ещё никогда раньше у них не было этой награды.

Я не могу полностью отделить своё сердце от головы, хотя и должен был сделать это, когда принимал решение. Но в моём сердце, конечно, именно Россия выиграла соревнование. Мозг же решил присудить второе золото Индии.

Что ж, так бывает в жизни: порой кто-то один должен принимать тяжёлые решения.

♦ Доггерс: "Представим себе гипотетическую ситуацию. Хотели бы вы того или нет, но случись то же самое в четвертьфинале Индия - Армения, вам бы обязательно пришлось выбрать только одну команду, которая продолжит борьбу. Допустим, Армения проиграла бы из-за глобального сбоя интернета - что бы вы тогда сделали?"

Дворкович: "Тогда, я думаю, был бы единственный выход - играть армагеддон. И, кстати, в будущем я бы точно предпочёл не быть в составе апелляционного комитета".

♦ Доггерс: "Как бы вы прокомментировали твит Непомнящего: "Умное решение угодить индийскому шахматному сообществу. При этом, правда, забыли о других болельщиках и игроках. Избирательное благородство"?

Дворкович: "Мы с Яном уже обсудили эту тему. Я не считаю, что он прав, но он имеет право на своё мнение. Во всяком случае, он опубликовал его в корректной форме".

♦ Доггерс: "Также были опубликованы довольно резкие реплики от российских и армянских шахматистов. Как думаете, не придётся ли вам теперь восстанавливать с ними добрые отношения?"

Дворкович: "Мы говорили с Даниилом Дубовым и, кажется, поняли друг друга. Хоть я и не согласен с некоторыми его комментариями, как и с тем, в какой форме они сделаны. Но мы должны отбросить эмоции и продолжать разговаривать - не только с ним, но и со всей командой.

Вообще я бы не рекомендовал никому говорить что-то публично на эмоциях. Сначала успокойтесь, потом делайте публичные заявления.

Также я был на связи с Ароняном. Конечно, он очень расстроен, и я понимаю его. Я подробно объяснил ему свою позицию, и надеюсь, нашёл понимание с его стороны. Уверен, у нас с ним большое взаимное уважение.

Что же касается Элины Даниелян, то оставлю её реплики на её совести. Не хочу комментировать. Не считаю, что должен опускаться до её уровня ведения дискуссии".